Через женщину, или Путь к эшафоту (подборка стихов)
Мартиросян Оганес* * *
Не придавай значения себе.
Нас прошлое считает за ошибку
Без саморастворения в борьбе
Со временем, скользящим, как подшипник.
Что делать с полноправным пирогом?
Я предлагал съесть сразу, целиком,
А ты - по чуть заметному кусочку...
Ушли, из многоточия – две точки.
По стойке «смирно» вытянут в мечту,
Летя квартиросъемщиком стремнины,
Одну тебя с разгону я прочту,
Смотря на мир из зеркала машины.
На небе и земле Молчалин гладкий,
Поэтому столицы там, где я,
Кто объявляет творчество закладкой
Из повседневной книги бытия;
Кто в оцеплении гудков коротких
Снимает полушарием кино:
Худые ноги в порванных колготках
И плач детей, не кушавших давно.
* * *
Мне больно жить, мне больно верить,
Себя запрашивать в б/у.
Отрепетированы шхеры
И переписаны в судьбу.
Открытый, жесткий, как порнуха,
В граниты атомами сжат,
Нутром, закрытым бытовухе,
Лицом как зеркалом ножа,
Как говорится, дух и тело,
Вытряхивая душу псам:
Как славно муза «залетела» -
Предохранение по швам.
Твори по правилам Микс Файт.
Пусть рев толпы терзает милю.
Я огрызаюсь: в деле – прайд,
В пролете – «Господи помилуй».
О, если б разучиться жить,
Чтоб, в общей сумме видя годы,
В вечнозеленое вложить
Все сбережения породы!
Пока же в бешеном пунктире
На небеса слагаю факс:
Так почему же роспись мира
Бригадой вымощена клякс?
На стоянке.
Сердце сладостно заноет,
Заплывая за буйки,
На подмостках перегноя
Распуская маяки.
Расщепленные коряги
Бродят, живы и мертвы.
Опадает белым флагом
Снег с огромной головы.
Кто глаза на мир не сузил,
Тот забыть не в силах свет.
Небоскребы и арбузы
Семенам меняют цвет.
Мотыльком кружит застолье,
Приближается к петле.
Розами в пиджачной мгле -
Рыжий, Шпаликов, Прасолов.
Сняты головы с петель.
Просто тайная проверка.
Если знать наверняка,
Каждый занялся б примеркой
Непропахшего носка.
Сходу – штанга. На пределе
Поднимаемых высот.
Спины сорваны у цели.
Первый блин, как ком, растет
Языком по коже водит
Грубый антиперспирант.
Устремляется под своды
И пружина, и спираль.
Разъедает ум зевота,
И глаза теряют блиц.
Спит остывшая пехота
Металлических убийц.
* * *
Материя поставила мне «два».
Искусство подчиняется голодным,
Чьи зубы прогрызаются в слова,
Высасывая мозг, что назван костным.
Я рвался из колбы календаря,
Возненавидев капельницы граждан.
Я знаю четко, четко говоря:
Здесь Маяковский застрелился б дважды.
* * *
Горы на горы надеты.
Воскресенье в Урарту.
Жены, войны и дети
К солнцу радостью воздеты
Острым градусом к утру.
Жадный взор бросает солнце.
Жар огня на тело льется
Полногрудых матерей,
По которым бродят горцы,
Реки дикие кровей.
Наверху, где небо шире
И разрежена тоска,
Словно капли молока,
Разбегаются по миру
Легковые облака.
По восточному базару
Он проходит за меня.
Фрукты, сладости, пожары…
В первозданные скрижали
Занесен порядок дня.
Капля семени живого,
Проступая сквозь века
Камня гордого и злого,
Протянулась, как рука,
Чья ладонь сжимает слово.
...Снова каменщики чувства
Замешают густо кровь.
Встанет памятник, где пусто.
В тьму веков тебя пропустит
Фэйс-контроль прожекторов.
- Кушать подано, - Маруся,
В скобках: юбку теребя,
Зачесав волосик русый,
Будет так же легкой грустью
Прибегать ко мне, любя!
* * *
Как всегда на стол накроет
В непривычной тишине.
Хлеб надкушен, но не понят.
Только ветер беспокоит
Занавески на окне.
Навострил тревожно ушки
Блинчик на сковороде…
Это плачет на подушке
Горный дядя в бороде.
Через женщину, или путь к эшафоту.
I
И я взглянул на этот мир!..
II
Мои стихи – как капля молока
Из грудей, зарифмованных слегка,
Застывшие на кончики ножа…
Поэзия – вся в черном госпожа,
Снимающая платье, как кино.
А я хочу по улицам бежать
И встречных девок на руку сажать,
И слизывать с руки, как эскимо.
III
Двухтысячный…Я помню зеркала,
В которые светили сладко сны.
Вы персики мои, вы купола –
Ушли, как ягодицы, наши дни
Плывя в себе сгорающим огнем,
Сгоняющим с крови застывший жир,
За сумрачное счастье за соском
Хотел трясти, как грудь обвисший, мир.
IV
Нет ничего прекраснее тебя,
Но я свободу вольной,
вольной
жизни возлюбя,
Лечу, как сор, с молитвою: метла.
О птичье сердце! – и ни грамм крыла.
Как мальчик, я бежал к твоей реке,
Зажав монеты счастья в кулаке,
Как облака, пылал в твоей заре…
Шел первый курс – как Ленин в октябре.
V
Неторопливо плещет океан,
От вопрошаний выгоняя рябь.
Я бегаю на дне, как таракан,
Под занесенным тапком потных лап.
И заплетаюсь с иглами звезды
Обколотыми венами души.
Кто носит – крестики, а кто – кресты.
Мне зубы скалит в списанной глуши
Вставная челюсть пьяной красоты.
VI
Тела в экранах время сторожит.
В них облики застыли, словно клей.
Вы умерли, но ваши тиражи
Ступают в сердца желтый мавзолей.
Вы умерли…Кювет привычных слов
Скрывает настоятельную дрожь:
Введения отчисленных голов
В могил топографический чертеж.
VII
Костями строчек выложен мой дом
Среди дрожащей по ветру травы.
(Сознание- налившийся гандон:
Вершина и конец его – прорыв).
Пятнистые, как масло на воде,
Мы ускользаем от себя самих.
Я – женщина, и газы в животе
Меня тревожат, как и остальных.
VIII
Я –женщина, что, бедрами звеня,
Уходит, догоняющего «нет».
Любовница забвенья, жизнь моя:
Послать ее, взять силой, ждать привет?
«Все невозможно», - вырвал Сиоран.
Рождение – смертельный приговор,
Озвученный до нас. Любви Коран
Не в силах отменить подземный взор.
IX
Давно пора подстраивать себя
Под землю, чтобы мясо получать,
И не скулить под натиском собак,
А глотку грызть, а прыгать и рычать.
Взмывают мысли – искры из костра.
Мы бродим в поле, нас забыть пора…
Сырой рассвет все свечи задушил.
Нас гонит тело, сутенер души.
Туман –как государственные лбы.
Я не могу, я не умею быть.
* * *
На Рахова, среди плотин
Или аквариумных действий,
Сижу, пью пиво и один.
В бутылках запах гильотин.
Я перерос окопы детства
Простясь с подзорную трубой.
Живу – и складываю «в стол».
Оптовки высится престол.
И что? Штурмуют греки Трою.
С дымком…Прохожие, бирюльки.
Глаза тонированы, зад.
Менты выслеживают, пунки,
Как смерть – героя, торопят.
Здесь холодно, а там – тюрьма.
Кишечник мусоропровода,
Желудок комнат, лифт ума
Ждут возвращения румян
Сквозь строй, отбеливатель, годы.
…Темно. Луны играет диск
Мелодию не павшим веком:
Избрать себя – Шумахер, риск,
А вдруг – с начинкой, человеком?
Дневное облако зашло,
И ночь прикуривает свечи.
Струится в голову – горшок
Дождь золотоволосый, млечный.
