В похожих друг на друга городах (подборка стихов)
Мухачев Дмитрий * * *
в телесном парнике цветет невроз
и как мне удержать себя от поз?
Я – серость, грязь. Я мальчик из массовки.
и как мне воздержаться от рисовки?
жизнь так смешна! – и все сквозь эту призму,
и как же мне спастись от нарциссизма?
ораторы, друзья, умерьте прыть:
скромнее надо быть.
* * *
Как фотограф всего, как свидетель и драм и драк,
говорю, обращаясь к окнам, ментам и погоде:
в Барнауле вас настигает тотальный тупняк –
показатель того, что жизнь неизбежно проходит.
Не горят фонари. Ночная общага тиха.
К полусонному небу вздымаются ветви. Мороз,
превращается в кровь, становясь цементом стиха
и в связи со всем этим внутри назревает вопрос
о бесправности нас в этом черном, гулком краю,
в этой скучной пещере где-то в конце Вселенной.
Дьявол выпал в осадок, судьба подложила свинью.
Я сижу и курю, уставясь в лицо Селене.
* * *
когда ты успел умереть сынок?
сволочь, когда ты успел умереть?"
В. Токмаков
ломкий ледок, облака вразброс,
день мой скучен, как черный блюз.
колет сердце, чешется нос, -
боюсь, что сегодня опять напьюсь,
и сунув голову под водосток,
услышу, как шепчет вечная твердь:
когда ты успел умереть, сынок,
сволочь, когда ты успел умереть?
Все эти нервы без всяких причин,
глупые пьянки под «Fatboy Slim».
Новый почин: кричи – не кричи,
детство кончилось, ты вместе с ним.
Черная ночь, душный барак,
жирные вши…Милый, ответь:
когда ты успел умереть, сынок?
сволочь, когда ты успел умереть?
* * *
Периферия памяти: громоздкий дом
и две скамейки магазина возле.
Я там бродил сутулый, под винтом,
названивал тебе, но было поздно.
На пике августа мне стало все равно,
что говорят друзья и пишет пресса
и я уткнулся мыслями в одно,
лишен общежитейских интересов.
Кто заставляет нас беситься по углам,
лакать плохой портвейн, сжигать открытки
и восхищаться красотой реклам
на улицах? Кто дал нам эту пытку,
придумав розовую ртуть заката,
проспекта Маркса длинную строку,
ту чушь, что говорили мы когда-то,
тот ствол, что жмется к моему виску?
Вопросы повисают в пустоте,
в ней приживаются. Должно быть, там комфортно.
Когда-нибудь под пьяненький секстет,
мы все туда проследуем с эскортом,
пока же я опять брожу вокруг
смешного сюрреального барака
и нарываюсь, как всегда, на драку.
Отрезок пройден, завершился круг.
* * *
В похожих друг на друга городах
похожи солнца - светят и не греют.
А лесопарки заросли шпаной.
Здесь все подчинено привычным модам:
быть точной копией того, кто рядом,
сорить, ругаться, ездить на маршрутке,
пить "Хенесси" по праздникам, а пиво -
по будням, без конца трендеть о бабках,
взять в жены выпускницу ПТУ...
И белый хилый ангел в жирном дыме
высоких труб останется невидим,
и растворятся голуби в закате,
исчезнут крыши, кроны тополей...
а этот биоритм будет вечен:
разбудят - утро, спать уложат - вечер.
От ЖЭКов к супермаркетам движенья
в похожих друг на друга городах...
Нелепый, глупый, праздничный, незрячий:
к ним прикреплен - и не могу иначе.
Я плоть от плоти (плод на ветви) их.
