Притяжение (подборка стихов)
Нагорная Наталья1. Из старой тетради
* * *
Трибуны… Снег на стадионах…
Забыты кипами вагоны…
Иду под снежною каймой,
Глотаю колкий и студеный
Хрустальный воздух с синевой.
А вдруг услышу позывной:
Манящий вдаль гудок вокзала?
И мне откроют рай земной?
Ну разве этого мне мало?
Лишь детство мимо пробежало,
Взглянув украдкой: «Все мечтаешь?»
И я отвечу: «Да, пожалуй…»
Искрясь, надежды улетают.
И, как снежинки, тают, тают,
Чуть покупавшись в белизне.
И звук прощальный угасает.
И замирает в вышине…
1990.
* * *
Ничего не прошу я у Бога.
В поле белая вьется дорога.
В небе звезд опадающий веер.
Льдами пруд новогодний заклеен.
Обернется прохожий уныло.
И забудет зима все, что было.
Только ветра колючая память
Забросает бумагу стихами.
Сизый тополь стоит одиноко.
С веток снег осыпает сорока…
Будет время, когда без опаски
Я смогу прочитать эту сказку.
03.01.93
* * *
Я первый раз в открытом море,
Среди бурунов и китов.
В прохладе ласковых ладоней
Качаюсь, пробую планктон.
Пою сиреной неумелой,
Держу тяжелый небосвод.
Своим надежным умным телом
Я землю двигаю вперед.
Плавучий остров в океане,
Я – полустанок птичьих стай.
И в брызгах моего фонтана
Играет радуга свой рай.
Мне нравится быть добрым, сильным.
Я возвращаться не хочу.
Но китобои без усилий
Догонят – потому молчу.
И вновь в своем обычном теле
Проснусь, набравши соли в рот.
А раковины и каменья
Запрячу в серый переплет…
04.01.93
* * *
Вздрогну от стука карет,
Грустью соленой разбужен.
Тусклый мигающий свет,
Скудный монашеский ужин…
Свечка стоит на столе,
Книги лежат в беспорядке.
В келье, в цветной полумгле,
С миром играю я в прятки.
Вновь ожиданьем своим
Вызову теплые строки,
Зимний блистающий грим
Смою весенней протокой.
Майской истомой звеня,
Ритм утихающей вьюги
Слепит из глины меня –
Мастер гончарного круга.
Душу в пугливую плоть
Впустит размеренным вздохом.
Можно сосуд расколоть,
Но улыбается кроха.
Что ей холодный простор
Мертворожденной равнины!
Вечности синий шатер
Ей никогда не покинуть.
Воском оплавит свечу,
Капли роняя в тетрадку.
Смысл постигаю. Молчу.
Книги лежат в беспорядке.
05.01.93
2. Мысли ветра
ТА ОСЕНЬ
Та осень. – Первые прозренья
И кроны желтые деревьев.
Кораблики сырой листвы
И лепестки седой травы.
И гомон воробьев в полыни…
Они стряхнут с былинок иней,
Осыплют первый снег ночной, –
Так с елок можно, лишь зимой.
Вдали такая панорама!
Мне под гору, потом направо,
В класс, где иные воробьи,
Которые почти мои.
Там жабры белых облаков
Видны из вымытых окон.
Там ум спокоен и могуч,
Точно громады снежных туч.
Я помню это: первый снег,
Стремленье в жизнь. Открытый брег…
1.05.93
ЗИМНЯЯ НОЧЬ
Облачно. Светлое небо.
Зимняя ночь колобродит.
В парках, на улицах снегом
Позаметет все дороги.
Так незаметно проходит
Год от кануна к кануну.
Вечное время в походе.
Вечно идет кто-то юный.
И полагаясь на счастье,
В русскую вьюгу ныряет.
Там и мольба, и участье
Встретят, завертят, оставят…
Только стихия и ныне
Всех, до конца, принимает.
Повеселеешь, остынешь,
Смолкнешь, замерзнешь, оттаешь.
Все ей отдашь, на распутье
Бедный багаж свой оставишь.
Строгий и сдержанный путник,
За горизонтом растаешь…
Облачно. Светлое небо.
Зимняя ночь на исходе.
Легким ноябрьским снегом
Плащ твой присыплет в походе.
26.11.93
ЗИМНИЙ ВЕЧЕР
Облака чуть подкрашены солнцем.
Зимний, палево-красный закат
Жжет лучей золотых волоконца.
И блуждает по улицам взгляд.
Ветер снежную гонит поземку
По дорогам стоглавой змеей.
Словно странница с вечной котомкой,
Вдаль шагаю, зима мне поет.
Подпеваю я ей неумело,
Попадая порою не в такт.
Вторит снег ослепительно-белый,
Закружившись на чьих-то следах.
Зимний вечер легко отступает.
Зимней ночи приходит пора.
А снежинки мелькают, порхают
И не вспомнят, что было вчера.
Открывая цветную завесу,
Смотрят звезды, мерцая вдали,
Ежедневную древнюю пьесу,
Что играют метели земли.
7/8.02.94
* * *
Даль. Павелецкий вокзал.
Я уезжаю из плена.
Это побег. Я устал
Падать и петь, как на сцене.
Детская злая игра.
Проводы. Водка. Застолье.
Кратко скажу я: пора!
Тронусь в открытое поле.
Вот я, замерзший, лежу
В мягком алмазном сугробе.
Елки хоронят раджу.
Кто же его тут угробил?
Видно, мороз подкосил.
Эх, не доехал, бедняга,
До золотых палестин,
Слег, как лесная коряга.
Поезд последний гудок
Дал на прощанье со смехом.
По расписанию, в срок,
Тронулся. Скрылся. Уехал.
10.01.96
ЗЕРКАЛЬНЫЙ ТОПОЛЬ
Из глубины листа глядят на свет
Блаженные возлюбленные тени.
Кивают, улыбаются в ответ
И очертанья медленно изменят.
И как собратья в образах былого,
Глядят из мглы, меняясь наугад,
Из веток тихо крылья шелестят
Ушедшего воспоминанья дома.
Зеркальный мир, качаясь в небесах,
Вдруг отражает желтую аллею.
И он опять увидеться не смеет.
Сметает тень зеркальный тополь в прах.
22.09.97
Счастливое воспоминание о дожде в горах
Дождь застал меня на вершине,
Летний слепой дождик.
Разноцветные брызги ронял на лицо,
Косыми лучами летел через мир.
Оживающий ветер
Раздувал силуэт голубого плаща.
Счастье, счастье без края
Светилось в зеленых глазах!
И улыбка, и свет озарили
Эти кручи. Любимые горы!
Долго-долго я буду томиться,
Только вас по ночам вспоминая,
Чтобы вновь ощутить этот ветер,
Этот гулкий таинственный говор,
Между скал можжевельника ветки,
Мокрый след среди буйной травы…
О бродить бы там вечно, свободно!
И беседовать с облаками.
13.04.98
ВЕТРЫ
Ветры, призраки дикой свободы,
Паруса непокорной волны.
Плещет что-то и бьется о воды
Моей маленькой синей весны.
В спину вой. В уши гул. Облаками
Он играет, дерется с огнем,
И листвою зеленое пламя,
И ребенок под ветром-дождем.
Руки, плечи, власы, словно крылья,
Развились по великой степи.
И оранжево-желтою пылью
Одуванчики… Огоньки…
Все и вся выдувает Ветрило.
Легкий звон, сильный вздох – не устать.
В голове и груди твоей сила.
Дух свободы и Пустота!
24.05.99
ПОХОД
Уже не сплю. Уже сошли мозоли.
Поблек загар, нет тяжести в ногах.
Рюкзак не режет плечи болью,
А сердце там – оставлено в горах.
Как шли чрез бурелом по битым тропам,
Как ночевали в мокрых свитерах,
Как лезли по курумам и потокам…
Но сердце все же в голубых горах.
Белуху не забыть, Ак-Кем в тумане,
Подъем к Кара-Тюреку, Кучерлу,
Пушистые кедровые поляны,
Влечение к вечернему костру…
Альпийских маков музыка на камне,
Головками кивают на ветру
Им водосборки. Нежными руками
Поддержит Иван-чай вьюнок-сестру.
То тишина опустится на ветки,
То клокотанье рек из-под земли.
Шныряют барсуки, резвятся белки,
Свистят пищухи, шорохи вдали.
О горы, горы, ваше имя свято!
Хранитель величавый и седой,
О Хан-Алтай, твои закаты,
Пурпурною и алою грядой,
В озерах бирюзовых, изумрудных
Качаются под ласковой волной.
В легенде мы. И не поверить трудно.
И будет день, увижусь вновь с тобой!
25.08.99
* * *
И мой дырявый плед,
И это песнопенье,
Стук капель за окном,
Весенняя хандра.
Опять возьму билет
В свое уединенье,
Где молнии и гром –
Знакомое явленье.
Где руки у огня...
Так ласково вчера
Мне бормотала вьюга.
Клеймит сегодня: враг!
Кричит: ату его!
Ну что ж, Иван-дурак,
Напрасные потуги.
Все почести твои –
Смешное баловство.
Я возвращаюсь в дом,
В котором с колыбели,
В котором мама пела
И жарилась ботва.
Весны застрявший ком
Растает ли в апреле?
И канет в майский чай
Зеленая листва.
21.12.99
3. Юго-Запад
ПРИТЯЖЕНИЕ
Плыви ко мне, ночное небо юга.
Магнитит небосвод к себе земля.
Тут пешеходы движутся упруго,
Друг другу полюса и якоря.
Обрушилась земли громада
На голову и давит. Сердце жмет.
Душа, ты, горемыка-бедолага,
Взлетая, дребезжишь, как самолет.
Сентябрь. Каштаны падают под ноги.
Их собирает с криком ребятня.
Так в безвоздушные объятья Бога
Вдруг упаду когда-нибудь и я.
17.09.05
МАЛЬЧИК
Смотрит мальчик на небо с укором:
Он не выучил первый урок.
И сырым дребезжит перебором
Обжигающий нервы звонок.
Имя вписано в звездную книгу,
Но журнал у учителя свой.
Перепашет, как поле мотыгой,
Мелом доску, укажет рукой.
Продираясь сквозь клекот наречий,
Смотрим долго друг другу в глаза.
Понимаешь, Масато, ты вечен.
Понимаешь, Масато, ты слаб.
Знаешь, мальчик, у медленной стаи,
Улетающей вечно домой,
Есть пробелы. В них прошлое тает,
Растворяется гомон людской.
Можно тихо занять это место.
Встать легко. Тихо выйти в окно.
Посмотреть, как проводят с оркестром,
И понять: это было кино.
Нас окутают звездные сети,
Птицы души поднимут со дна.
Кто учитель, кто мальчик? Мы - дети.
И вина нам уже не страшна.
Смотрит кто-то на землю с укором.
Он все знает. Прощаться пора.
Небо тихо плывет перед взором.
Ветер ивы колышет с утра.
6-7.12.05
ВЧЕРА
Мы просто глина под рукой творца.
Не знаем мы, чего от нас он ждет.
Он глину мнет, играя, без конца,
Но никогда ее не обожжет.
В беспамятстве прошел вчерашний день…
В чертах знакомых силюсь отыскать
Твой давний облик, загнанный олень.
Но как он изменился! Не понять
Метаморфоз, метафор, строй имен.
Мы только глина под рукой творца.
И я, взирая дико на нее,
Увижу, как сжимаются сердца,
Как кольца плавятся невидимой цепи,
Смыкая карму и пространство без конца.
Вот та же остановка. Я и ты.
Но мы другие. Мы в тени Лица.
Исчезло? Так зачем сиянье глаз?
Иль скрыто? И не зря покоя нет?
Сидит покорно в профиль и анфас,
Роняя томно пепел сигарет.
Как ваше-наше? – Все без перемен.
Переженились или разошлись,
Пугаясь скуки и столичных стен,
Трусцой по разным стойлам разбрелись.
Вот время, что качается в дыму.
Вот дым, что тихо стелется впотьмах.
Мы рядом. Мы в «Рамсторе» и в Крыму,
В Ростове и на Крите, в облаках.
Идем, и быстро вертится земля.
Скользит под сапогами тротуар.
Кто эти двое? – Люди. Ты и я.
И уплывает прочь воздушный шар…
04.03.08
