Американский чемоданчик (из сборника рассказов "Комод")

Вещь вторая

АМЕРИКАНСКИЙ ЧЕМОДАНЧИК

Мила очень любила утро. В ее жизни утро начиналось с собаки и пения папы в душевой.

Лежавшая под боком Бася, потягивалась и выгибала спину. Вытянув шею, тыкалась мохнатой мордашкой прямо в губы. Это значит «я тебя люблю и рада, что ты проснулась». Мила целовала Басю в белое пятнышко на лбу.

- Привет, мохнатик. Ну, давай, вставай. Сейчас позавтракаем и пойдем гулять.

В ванной шумели и пенились бодрые струйки воды. Закручивались в хоровод и с гомоном бросались в пластмассовое колечко умывальника. Точно, как детишки в паровозиках на американских горках. Папа довольно напевал, звеня помазком о золотистую кружечку. Набрав шапочку пены, энергично намыливал ею лицо. От этого он становился похож на Деда Мороза.

Девчонкой Мила думала, что бритье – это своего рода развлечение для мужчин.

Этим утром он брился не просто по надобности и приличия для, а как-то по-особенному. Гордо подняв подбородок и выпятив левую щеку языком, он скользнул по ней лезвием. Потом подставил правую. Станок работал, как снегоуборочная машина. Пение прекратилось. Папа приблизился вплотную к зеркалу. Отодвинулся. Повел губами, точно флейтист разминается перед выступлением. Отражение в зеркале лукаво улыбнулось. 

Наполнив ладони одеколоном, с возгласами «Ссссс-а!» папа отшлепал себя по щекам. Это был завершающий аккорд.

- Как тебе новая бритва? – поинтересовалась за завтраком мама.

- Конечно, не сравнить с «Невой» - удовлетворенно ответил папа, разминая лимон с сахаром.

- Японское лезвие особой заточки. Долго не тупится, - продолжал он. – Киряшов из этой загранкомандировки привез целых три коробки. Он и мне предлагал, кстати. Женя высчитал так, чтобы хватило на всю жизнь.

Попивая кофе, Мила рассеянно слушала родительскую беседу.

- Интересно. Ты мне об этом ничего не рассказывал. Так что? Почему не купил? Не было бы проблем.

- Понимаешь ли, Верочка, - папа всегда так начинал важные философские мысли. – По началу, а точнее до третьей коробки проблем действительно не будет. А как откроешь третью коробку да станешь наблюдать, как содержимое на глазах тает с каждым днем. Штучка за штучкой. И вот осталась последняя упаковка… А ты еще не собираешься умирать. Жизнь нельзя рассчитать наперед!

- А я с тобой не согласна, папа! В жизни главное все рассчитать правильно!

***

Мила любила все доводить до совершенства. А кого же, как не себя. Устроившись в солидную фирму, Мила еще решительнее взялась за свою внешность. Она полагала, что аналогично тому, как театр начинается с вешалки, карьера бизнес-леди начинается с костюма. Романтический стиль был вытеснен деловым.

Денег на эксклюзивный салон-магазин особо не было, а ассортимент базара в расчет не шел. Тогда Мила отправилась на книжный рынок. Вооружившись стопкой выкроек из модных журналов, стала отчаянно строчить на своей белошвейке, названной каким-то корейцем «Ягуар».

Вечерние пошивочные смены явили миру диво-блузки и супер-юбки. Но что-то все равно не стыковалось. Мила придирчиво измерила себя в зеркале и не досчиталась … десяти сантиметров ног. Вот чего не хватало для полного счастья и успешной карьеры.

Эта убийственная мысль погнала Милу в обувные магазины. От каблуков к вечеру гудели ноги, а продольные строчки платья явно не справлялись со своей задачей и не вытягивали фигуру. Удобные тряпичные туфли на низком ходу оставались только для прогулки с собакой.

В 95-м году такого понятия как Интернет не существовало, поэтому пришлось снова делать поисково-спасательный рейд по книжным лоткам. В груде литературы о стиле и как им пользоваться нашлось не более пяти абзацев, посвященных коротконожкам. «Не густо», - подумала Мила, закрывая последнюю страничку, когда зазвонил телефон. В трубке была Лилька.

- Алло, Мила? Слушай, есть тема! – без вступления начала Лилька. – Майка достала три билета на ночь французского кино. Встречаемся в 18.30 около Дома кино. Ты как? Все нормально? Ну, давай, па-па! – в трубке побежали гудки.

- Я тебя тоже рада слышать - ответила Мила.

Лилька – ее школьная подруга. В свои 25 лет носила джинсовый комбинезон, «ежик» на голове и рюкзачок за плечами. Ей можно было позвонить и, если повезет застать, то она сформирует список интересных предложений на все семь вечеров недели.

Глядя на нее, складывалось впечатление, что она соткана из воздуха и энергии. Сложно было бы представить, что этот живчик мог с кем-то не сойтись характером. «Лиль-ка» - два чистых слога. Интересно, а когда ей стукнет 50, как ее будут звать тогда? Ну, уж точно не «Лилия». Это имя ей явно не пойдет. Протяжное и заторможенное какое-то. Да еще появляется в конце «я». А Лилька – это «мы».

Мила открыла шкаф. Там на правой дверце была прибита круглая перекладинка. На ней были перекинуты папины галстуки. На левой дверце Мила попросила сделать такую же перекладинку. Через нее она продела свои шарфики.

Нарядившись в черное в мелкий горошек платье, она вытянула точно такой же шарфик, но только по белому полю был раскидан черный горох. «Принцип домино», - подумала Мила. Почему-то Франция в ее понятии невозможна без гармошки и нашейных платков. Все наши женщины, приехав в Париж, почему-то обязательно покупали шарфики и плащи.

Поцеловав в лобик Басю, которая свернулась калачиком в коридоре и, не поворачивая головы, глазами «туда-сюда» следила за сборами, Мила отправилась навстречу Франции.

***

Лилька – настоящий первопроходец. Первой устроилась переводчицей в торговую компанию и перетянула за собой подруг. Мила без такого толкача вряд ли бы осмелилась бросить свое учительство. Так бы сидела в школе, старела и смотрела, каких успехов добиваются ее ученики во взрослой жизни.

Вся иностранная пресса была в Лилькином распоряжении. В ту ночь французских фильмов она достала из сумочки сложенную вчетверо вырезку из какого-то журнала.

- Девчонки, сенсация! – воодушевленно воскликнула Лилька. – Капиталисты раскрыли ген фигуры.

- Каким это образом? – спросила Майка.

- Как в фильме «Самая обаятельная и привлекательна». Все данные вводятся в ЭВМ. Машина анализирует твою структуру тела и выдает результат. Моделирует лучшие фасоны, подбирает цвета и даже фактуры ткани.

- И что, ты в это веришь? – недоверчиво посмотрела на нее Майка.

- А почему бы и нет? Есть доказательства. Вот, посмотрите – Лилька ткнула пальцем в журнальный лист.

Кроме интернациональных «фэшен», «фэйс» и «боди» мы, конечно, ничего не поняли. Интерес вызвали рисунки. Изображение женщины в пяти возрастах - 20, 30, 40, 50 и 60 лет.

- Тут написано, что в компьютерную программу вводятся подробные данные – начала переводить Лилька. – Возраст, этнографические данные. Ну, в общем, какой ты национальности. Потом объемы разных частей тела. И машина выдает твой прогноз. Какой стиль тебе идет, что надо носить в каком возрасте и так далее.

- Так это там, в Америке. А другое дело – у нас. Что потом делать с этим прогнозом? – поинтересовалась Мила.

- Что, что! Они высылают тебе выкройки на все случаи жизни. И даже отрезки ткани, чтобы ты не купила то, что тебе не положено. Вот это инновация.

Французские актеры кому-то признавались в любви, кого-то ненавидели. Мила перестала за ними наблюдать. Она думала об американских компьютерных гениях.  На улице шел дождь.

***

Работа, встречи с подружками, снова работа. Все шло своим чередом, пока снова не позвонила Лилька.

- Ну что? Идешь завтра на фуршет? У нашего шефа день рождения.

Не идти было нельзя. Поэтому вопрос оказался риторическим.

- Конечно, иду.

Вечеринка удалась на славу. Много смеялись, пили и пели. Пригласили даже фотографа. Он отщелкал несколько лент. После этого секретарю было поручено обойти все отделы и сделать список желающих получить на память фото. Каждый просматривал пленки на свет, писал на листочке свою фамилию и номера кадров. Через неделю получили конвертики с фотографиями.

В общем и целом все хорошо, но в частности и конкретно Мила себе не понравилась. На фоне менеджеров из закупочного отдела она смотрелась душевно, но не стильно. И тогда Мила вспомнила о журнальной заметке и написала в Американскую фирму. 

- Все правильно – одобряла Майка. – Каждый должен заниматься своим делом. Бухгалтер – считать, а стилист – делать жизнь красивой. И деньги сэкономишь и выглядеть будешь что надо.

- А ты-то сама не хочешь попробовать? Услуга стоит сто долларов. Не дешево, конечно. Считай треть зарплаты. Но все же перспективно.

- Куда мне с моими оболтусами соваться! Особо форсить не перед кем. Что у меня за коллектив? Сама знаешь - школьники да учительская. Вот ты – другое дело. У тебя - общество. А когда обещали прислать заказ?

- Через два месяца.

- Отлично. Как раз перед «демисезоном».

***

Время тикало как часовая стрелка, не оставляя и секунды на раздумья. На работе пошли заказы. Директор всех приучил к таблицам и отчетам. Все было правильно и в срок. Все знали, что по понедельникам планерка, по пятницам отчет за неделю. Западные партнеры тоже любили точность во всем. Иногда казалось, что выпадешь из этой обоймы и потеряешься. Куда идти, что делать?

На одном из совещаний шеф рассказал о системе планирования своей жизни. Это вызвало неподдельный интерес и массу протестов со стороны коллектива. Суть была такова. В первой колонке пишется возраст, затем цель, чего хочешь достигнуть. После этого следует колонка, в которой сообщаешь о своих действиях по осуществлению цели. Табличка также содержит возрастные данные твоих родных – родителей, жен, мужей и детей. В итоге получилась довольно жестокая картинка.

Ты понимаешь, что жизнь довольно короткая пьеса. Через несколько ячеек твои родители состарились, а запланированные дети должны поступить в институт или пойти в армию, значит, три рядка выше надо было решать вопрос со взятками. У мужа начался кризис среднего возраста. Что планировать в этом случае пока не ясно. Надо подсмотреть у Лильки. Она – барышня находчивая. Наверняка, придется усиленно заняться своей внешностью. Потом ты с ужасом понимаешь, что сама находишься в кризисе жанра. Значит, надо что-то менять. То ли отправиться пешком в горы, то ли на курорт, то ли само пройдет. Ну, а на вторую страничку переходить вообще не хочется. Ну, что с молодыми мозгами можно спланировать для 50-летней мадам да еще так, чтобы это было для нее актуально и интересно? Пусть даже эта мадам – ты сама. Разве можно спрогнозировать приход любви? Значит, таких табличек должно быть несколько. Для того случая, если выйти замуж не удалось. Или вышла замуж за бедного или богатого, завела собаку или кошку и так далее. Желая хоть как-то завершить совещание, шеф дал задание продолжить составление таблички дома. Чтобы не портить себе окончательно настроение, Мила решила поставить перед собой программу минимум. Тем более, можно было потренироваться перед таким серьезным делом, как заполнить второй страшный листок.

Мила ужасно уставала. «Ничего, все должно быть по плану. Я все рассчитаю. Мозгов и сил у меня хватит. Было бы желание. А оно есть», - думала Мила. «Надоело выглядеть рыжеволосой простушкой».

Однажды утром, когда Мила была в ванной, в коридоре раздался звонок. Мама открыла. Посыльный принес конверт для Милы.

- Это тебе, - постучала в ванную мама, - заказное письмо из Америки. Мила мигом вытерла лицо и выскочила в коридор. Не сходя с места распечатала конверт. Там был цветной бланк-заявка на приобретение комплекта модельных выкроек.

                ***

За делами незаметно пролетело время. И вот однажды в дверь позвонили. На пороге стоял молодой человек. Он держал в руках опломбированный чемоданчик. Поставив подпись о получении, Мила нерешительно положила на диван долгожданную посылку. В голове играли в пятнашки опасение, нетерпение и надежда. Нетерпение распахнуло крышку чемоданчика. Опасение закрыло глаза, а надежда через долю секунды их же раскрыла. «Вот они – результаты правильного планирования», - подумалось Миле. Руки быстро перебирали файловые пакетики с выкройками, мяли кусочки шерстяной ткани, гладили шелк. Мозг пытался все это соединить воедино. Наконец Мила дошла до своих фотографий в уже смоделированных костюмах. Она выглядела просто потрясающе! Единственное, чего не хватало, так это американской улыбки. Вот это будущее! Фантастика, да и только.

Через неделю Милу уже никто не мог узнать. От прежнего гороха и цветочков не осталось и следа. Их раскатали как асфальт черно-белые широкие полосы, воротники-стойки вытеснили шарфики, а юбки больше не искали свою длину, а были ровно по середину коленок. Мягкие вместительные сумки-бананы сменили лакированные портфели цвета воронова крыла. Буйная копна рыжих волос была выкрашена пепельным мокко и безвозвратно приобрела формы ассиметричной стрижки. На носу по-западному воссели очки итальянской оправы. Ее внешность в одночасье стала жутко престижной. Из Милы она превратилась в Людмилу. Подруги недоумевали, как она могла решиться обрезать такие шикарные волосы.

- Мила, ну как ты могла такое сделать со своей копной рыжих волос? Ведь это было так шикарно!

- Рыжие, рыжие! Я вам не девчонка со школьного двора! Я не шикарная, а стильная, - резко оборвала их Мила.

Она стала сдержаннее и целеустремленнее. Ей все чаще стали поручать зарубежные контракты. А через какое-то время Людмилу повысили в деньгах и должности.

Как же все-таки было приятно принимать решения и руководить. Но, в отличие от ее ожиданий, руководящая должность не освобождала время, а наоборот безбожно крала. Теперь надо было не только свою работу успевать делать, но и контролировать подопечных. Если раньше она была с ними в одном лагере, то теперь перешла в немногочисленный директорский лагерь. Вечно занятой, невнимательный и несклонный к беседам шеф не мог заменить душу коллектива. Получалось, что она стояла где-то между. Модная прослойка, буфер между шефом и коллективом. Мила запрограммировано шла в гору. Легко и скучно. Ей казалось, что ей предсказали будущее.

Говорят, чтобы человек психологически к чему-то привык, нужно в этом новом состоянии прожить 21 день. Прошло даже больше. Все шло по плану. Но, пока что-то не привыкалось. Хотя были и свои плюсы. Например, не надо ломать голову над второстепенными вопросами. Например, извечно мучительный вопрос что сегодня одеть. Все было решено раз и навсегда. В шкафу ровными рядами, висели семь блузок-адьютантов, два костюма и две юбки. Согласно рекомендациям, все блузки были одного фасона, но разных цветов. Почти, как некогда трусы-неделька, только круче. На дверце шкафа по соседству с папиными на перекладинке висели пять дамских галстуков и один лакированный поясок.

Все изменилось в ее жизни. Сначала стали реже походы в кино с Майкой и Лилькой, а затем и вовсе прекратились. Вместо приятного «давай встретимся» появилось слово-паразит «пересечемся». Пересечения были невозможны, потому что Майя шла по линии иксов, а Пепельная Мокко по оси игреков. Лилька же по-прежнему рисовала по жизни замысловатые кривые, идя по синусоиде, приближаясь то к иксу Майи, то к игреку Милы.

***

Что же произошло? Просто она стала до боли одинока. Как атом металась среди людей и дел. Когда она это поняла? Сейчас. Когда это началось? Много лет назад. Сразу после школы. Когда, согласно сценарию жизни, перед всеми юнцами открываются все дороги в будущее. Тогда, когда приходит первое сильное чувство. Когда уже не боишься ничьих замечаний, потому что ты уже взрослый и в праве решать за себя. Когда не надо бояться своих поступков. Даже, если хочется совершить что-то нестандартное. Например, раствориться под ливнем. Мила всегда любила дождь и не знала, как ему в этом признаться. Может быть, разбежаться и прыгнуть ему навстречу с поднятыми кверху ладонями? Или побежать, шлепая по лужам что есть духу? Она не раз представляла как бы она это сделала.

А делается это так. Потоки падающей в лицо воды загоняют прохожих в переходы метро и под козырьки автобусных остановок. Ты стоишь и ждешь от неба сигнал о сближении.

Капли, падая в лужи, надевают шляпки-пузырьки. Небо начинает становиться светлее. Тут уже медлить нельзя.

Подобно альбатросу, спрыгнувшему со скалы, расправляешь крылья своего платья. Выскальзываешь из босоножек. Отталкиваешься от горячего шершавого асфальта и летишь. Наполняешься энергией дождя.

Удивленные глаза намокших пешеходов исчезают вдали потного перехода. Свежий воздух наполняет грудь. Бодрит.

***

Неожиданно Мила вздрогнула, открыла глаза и рукой откинула одеяло. На стекле блестели капельки воды, оставшиеся после ночного дождя. Ей показалось, что она слышала крик неизвестной птицы. «Фух, мистика!», - вытерла рукой влажный лоб. Мила подошла к шкафу. Распахнула дверцы.

В дверь отрывисто позвонили. Мила от неожиданности сделала шаг назад. «Странно, кто бы это мог быть», - подумала она и открыла дверь. Там стоял молодой человек. «Вам заказное письмо. Распишитесь». Она внимательно прочитала надпись на конверте: «Фьюче нью текнолоджис. Соединенные Штаты Америки».

- Молодой человек, извините. Видимо ошиблись адресом. Этот конверт не для меня, - ответила Мила, закрывая дверь.

«Жизнь нельзя рассчитать. Пусть все идет своим чередом», - подумала Мила, взяла расческу и провела по длинным огненно-рыжим волосам.