Пробить небо (подборка стихов)

ПОСЛУШАЙ

Послушай ветер, как он говорит,

какими теплыми, воздушными словами,

как будто за судьбу благодарит,

что вьется и танцует перед нами.

А мы ему ступаем на глаза,

на крылья давим модными носками,

а он по-новой нам: спасибо за…

Но вот уже и давится словами.

* * *

Завтра –

это лимонный пирог

с тараканом внутри.

И я ем его, ем, ем

наравне с другими

и усы уже тараканьи

торчат под носом.

* * *

 - Можешь, -

говорят мне камни

скользкие, ненадежные.

Ступеньки шепчут

(черные губы лестницы) –

ты справишься, ты поднимешься, -

а сами вовсю трещат.

 - Ну давай, удиви меня, -

подначивает брюнетка,

не спеша снимая халатик.

И даже не взглядывая на нее,

чувствую всю тяжесть скепсиса.

КОРКИ

Брошенный мальчик

сидит на крылечке

незнакомого дома.

Добросердечная бабушка

носит ему

апельсиновые корки,

корки хлеба,

а он в благодарность

даже не лижет ее ботинок –

не хочет стать человеком.

* * *

Светает.

Хочется расстаться

с любимой

теплой, живой.

Но нет ее.

Спишь с плюшевым мишкой,

который утром

уходит сам.

УБЬЮТ

Убьют меня.

Подымут и убьют.

Подымут на смех и

убьют.

Стихи порвут,

штаны порвут,

рубаху…

Подымут из могилы и

убьют.

Зацепят за железку и

порвут.

* * *

Здорово жить, ничего не решая,

тупым индюком смотреться в густую лужу,

тину глотать, которой бесплатно кормят,

пухом закусывать и повторять «спасибо»,

«спасибо» - и так без конца,

словно кого-то (да и себя)

убеждая в непреходящем...

ЛЮБИ

Люби мои сигареты,

стреляй их ежесекундно,

воруй у меня одежду,

включая трусы и майки,

ценнейшие порти книги,

прекрасных друзей рисунки…

А вот и моя девчонка,

красивая вошь – девчонка,

бери ее, если хочешь,

но только меня не трогай,

ковчежец, где сплю – не трогай,

иначе как я когда-нибудь

трону тебя?

МОЯ ПРЕМИЯ

Маленький секретарь-бухгалтер,

который носится

с утра до вечера

со справками, бизнес-планами и расчетами,

получающий три тысячи в месяц –

лауреат моей премии.

Старый писатель

с сединою, вросшей в мозги,

добрую сотню лет

сочиняющий непонятно о чем новеллы

(о чем – непонятно, а для кого?) –

премии моей лауреат.

Бездомный,

который с милой улыбкой

в милый субботний день

вытащил у меня сигареты –

также премии моей

лауреат.

Молдаванин – герой

строек и анекдотов,

трусливый и гордый, подлый и щедрый,

слабый и неистребимый

получает премию от меня

за вклад во все виды

терпения.

А также любой мертвый –

обязательный лауреат моей премии.

Ибо жизнь отдал за щепоть травы,

мать отдал человечеству в поругание,

землю свою пожалел потом полить –

утопил кровушкой

(кровушкой поскупее).

(Мертвый солдат особенно).

ПРОБИТЬ НЕБО

I

Девушки в хиджабах

без ничего

лютики раскидывают по дорожкам,

к мальчикам подбегают,

целуются.

И ручейки повсюду

под звонкий плеск

девчачьей мочи.

II

Завтра новый стояк

на новых баб –

старые отойдут в сторонку.

Новые склоки,

билеты в автобусах с новыми номерами

и пиво свежего сорта,

и все мимо губ моих.

III

Учу

детей жить,

не произнося слов,

не раскрывая глаз,

не двигаясь с места.

Без всякой менторской интонации

отказываясь от зачатия.

ЦВЕТОК ДВИЖЕТСЯ

Цветок

двигается по комнате,

медленно ощупывая

щербинки в углах,

знакомясь внимательно

со шляпкой стального цветка (собрата),

торчащего из стены.

Настороженно относясь к Вселенной.

В СПОРЕ С НЕЧИСТЫМ

Облизываю сапоги.

Дочиста облизываю сапоги.

Грязью питаюсь на завтрак,

послеобеденной кашей из луж закусываю,

вечернюю пыль асфальта

замораживаю в холодильнике,

чтобы во сне жевать.

* * *

Никакого просвета.

Никогда и нигде.

На телеграфном проводе повесились птицы.

Стоны их в телефонных гудках,

кратких телетайпных словах,

в описках электронного сообщения.

Яркое Слово

поднимается утром

над серым зависимым бессвеченьем….

Но и слово – ничто.

* * *

Гадалка

руки оторвет,

проглотит карты,

но не расскажет никому,

что видела на самом деле.

И бриллиантики горят

у ней в ладошках,

беспечной ясностью

предметы озаряя.

В ОКНО

В окно смотрится

посторонняя женщина.

Видит меня с женой,

с девочкой на коленях,

я сижу у компьютера,

дрочу на Мадонну,

курю, исповедаюсь.

Страшная северная голова за окном

тлеет, не отворачивается.

* * *

Просто

написать слово,

ключик загнать в замочек,

выстрелить в незнакомца,

нагрубить тугоухому.

Хорошо

отравить животное,

съесть его,

умереть самому.

Поле скользкое

под ногами

(лед? замерзла река?)

Что под ним? Ночь.

Такие оставляем следы.

* * *

Уверенность

крепнет, как самогон,

стекая

змеевиком

воли.

В машину садишься

уже вперед,

звоня в контору,

забываешь здороваться

и женщину задавив, знаешь –

тебе ничего не будет.

НЕ ПОНИМАЮТ

 - Меня не понимают, -

думал листик,

осенью

покидая дерево.

 - Как одиноко

смотрятся голые кроны, -

думал путник,

растаптывая листву.

* * *

Машина моей мечты

с женщиной моего желания

за рулем

мелькнула и скрылась

в направлении

шикарного магазина.

Что-то она в нем купит?

Может быть, тряпичного арлекина,

чем-то похожего на меня.

* * *

жене

Мне радостно, что ты вырос,

колючий заморский цветок.

Почвой служил тебе

ледяной бетон,

песок и известь,

были тебе кормежкой,

и режущий огонь зажигалок

единственным разговором и лаской.

* * *

Лужа

смотрит умоляюще

на прохожих:

не пренебрегайте,

не обходите меня стороной!

Я тоже хочу быть с вами,

я тоже хочу

общения.