Фантомные боли (подборка стихов)
Гешелина Елена* * *
если пою –
то с чужого голоса,
если плююсь –
то кровью,
если плачу –
то слезами,
без соли,
пресной водичкой.
никого не люблю,
но до смерти желаю
любви.
кто я?
еще один провинциальный поэт
с еще одной провинциальной планеты
* * *
Писем нет и не будет. И чей-то профиль в окне
аппликацией кажется спьяну: копирка на белом.
Нет лекарств: хоть ложись, помирай на чужой стороне.
В этот холод душа затаилась надолго в теле.
У прекрасных женщин в мехах по щекам течет тушь,
и надушенные платки в грязно-черных потеках.
Писем нет. Бодрый диктор несет какую-то чушь.
Скоро кончится все, скоро сон, скоро новые сроки...
Писем нет и не будет. Не жди заветный конверт.
Адресат пересек горизонт и теперь невидим.
Этот лед не растопят и сонмы надежд и вер.
Мы теряемся, рвется связь – и идем с бодрым видом.
* * *
Революция кончилась. Союзники режут знамя:
кому – на саван, кому – на вечернее платье.
Какой календарь? посмотри сколько лет меж вами –
тобой – молодым и смелым – и нынешним дядей.
Мудреешь, дружок, перед смертью мы все едины,
старуха с косой обладает неострым зрением.
Мой вечный малыш, такой непоколебимый
и все же ранимый – тебя со вторым рождением!
Мой добрый поэт, променявший матрас на рифмы,
вино и хлеб – на бумагу, жену – на музу.
Забудь о годах – они как подводные рифы.
Ты дружишь с пером и бумагой – прочней нет союза!
* * *
Сереже
Вечного нет ничего: расставанье не сладко,
Нет в нем и горечи. Просто – чужие люди.
Мальчик и флейта, девочка и тетрадка.
Будто картинки в азбуке – просто. Так будет.
Жить друг без друга, знаешь, простая работа.
Впрочем, о чем я? Всего лишь фантомные боли.
Крылья не вырастут от долгожданной свободы.
Это обязанность. Это – часть новой роли.
ПУТЕШЕСТВИЕ
Однажды ночью
я вышел из города,
собрал свой нехитрый скарб
и пошел умирать.
Душа моя,
измученная,
кое-как залатанная,
хотела уснуть навсегда,
но перед этим
смочить горло
тишиной.
...а когда я умер,
во всем мире
воцарилась такая тишина,
что казалось:
у мира завод кончился.
* * *
А я в подушку рыдаю над чужими некрологами,
Себя утешаю неутешительными итогами.
Перед поэзией все равны, но некоторые равнее:
Кому – лавровый венок, кому – удавку на шею.
* * *
Меня сегодня увезет
туда, где завтра лучезарно,
где времени не знают счет,
где счастливы все и бездарны,
где грош цена чужой любви,
где можно жить, не зная горя –
вино игристое в крови
и сахар на любую горечь.
Там даже стрелки на часах
стоят в почетном карауле.
Но жить там можно только так –
пустить в висок шальную пулю.
* * *
Саше
Девочка белую розу вплетает в кудри,
падает солнечный луч на забытую куклу.
Десятилетнее сердце не может не биться.
Девочка розу бросает, как белую птицу.
Женщина смотрится в зеркало в черной раме.
Сорокалетнее сердце в рубцах и ранах.
В школьной тетради по-прежнему четок почерк.
Женщина красную розу кладет меж строчек.
* * *
Мы будем жить так коротко и ярко,
Как бабочки живут –
До огненного первого подарка –
Билета в вечный путь.
Мы будем жить – жаль, порознь, а не вместе, -
На разных облаках.
Я напишу стихи, мы сложим песню
На разных языках.
Мы существуем только в расстояниях –
Морях, горах, лесах –
Пока нас не собьет трамвай «Желание» -
Трамвай на небеса.
* * *
Не слушай их всех и по миру ступай,
Пляши, смейся, пой, распускай свои косы,
И в светлые кудри цветы заплетай,
И не задавай никаких вопросов.
Офелия, детка! ты завтра умрешь,
Но прежде – ты станешь седой, безобразной.
Поверь, что любовь – лишь бесстыдная ложь,
Придуманное оправдание для казней.
Безумствуй! Безумцы – счастливый народ!
А завтра – кувшинки над темной водою,
И мертвенный холод стоячих вод,
И слово «прощай» сказано не тобою.
* * *
Друзья живут в подкладе у души,
Друзья к душе пришпилены булавкой.
Ах, что за удовольствие – грешить
И разводить абсент водою сладкой!
Ах, что за удовольствие – писать
Стихи и знать, что их не прочитают,
И воспаленным мозгом понимать,
Что я не хуже, просто я – другая.