Жнец (рассказ)

ЖНЕЦ

Банда разбойников, орудовавшая в северной волости, разграбившая несколько деревень и угонявшая табуны лошадей у мирных и тихих жителей Стромской губернии, подалась на Юг, когда за них взялись царские уланы. Рыжий одноглазый Бондарь, имя которого говорило о том, что когда-то он был ремесленником, не хотел связываться с дисциплинированными и обученными военному делу конными бесами. Это не с крестьянами воевать, уланы – опасные противники, и если они преграждают дорогу честным татям, лучше уйти с миром, причём, уходить надо как можно быстрее. Бондарь это знал и ушёл он заранее, пока уланы только пересекали границу губернии. Орда грабителей бежала налегке, не загружая себя лишней обузой скарба, которым они всегда могут поживиться в любом селении.

На седьмые сутки погони, к полдню, когда тени укорачиваются и исчезают, четвёртый взвод улан вышел к безымянной деревне, затаившейся невдалеке от густого дикого леса. Разбойники опережали их на день, продолжать гнаться за ними было бы безумием, солдатам нужно дать роздых.

– Отдохнём здесь пару дней, осмотримся, – объявил унтер-офицер Старх и приказал трубачу играть сигнал к привалу.

Кавалеристы стали готовиться к ночлегу. Затрепетали на ветру палатки,  дым костров слился с небом, вкусно забулькала похлёбка в котлах. Люди наслаждались отдыхом после безумной недельной скачки с короткими, в два-три часа привалами. Их уставшие кони щипали траву, фыркая и пуская по ветру паутину слюней.

Ещё на подходе к селению Старх почувствовал, было, присутствие Жнеца, да, видимо, показалось – ощущение чужого душевного холода, скользнув по груди, царапнув сердце, улетело прочь. Сейчас ничего похожего он не испытывал, да и жемчужина, висевшая на цепи, ничуть не подрагивала. Последний раз он сталкивался с себе подобным около десяти лет назад. В тот раз он стал сильней на одну душу Жнеца. Глупо тогда всё вышло. Случайно. Старх не любил случайностей, иногда они просто перечёркивают чью-то жизнь двумя красными линиями – клац! – и нет человека! А ведь Жнец не должен убивать Жнеца. А он, Старх, убил. Неосознанно, защищаясь, но убил своего соплеменника.

Взяв с собой ефрейтора Ларго, Старх поехал по главной, единственной, впрочем, улице деревеньки,  надеясь разузнать о том, видели здесь банду разбойников, или нет. Ему показалось странным, что люди не встречают их радостными криками. Раньше, бывало, взвод останавливался в каком-нибудь посёлке, и сразу со всех сторон начинал собираться народ. Женщины к ним так и липли, особенно, если одеты уланы были не по-походному, как сейчас, а в щёгольскую парадную форму. Но сегодня Старх не произвёл на жителей деревни должного впечатления  – это могло означать только то, что у них есть развлечение поинтересней пропахших потом улан. К тому же, от всего великолепия на данный момент у Старха остались только офицерская выправка и огромные усищи, за которыми он ухаживал, как садовник за розами, но и те были покрыты пылью семидневного похода. Ларго расспросил нескольких селян о банде, которую преследовал взвод. Люди, все до одного, куда-то спешили и отвечали как школяры на уроке, из них нужно было вытягивать каждое слово – да, бандиты здесь были, но надолго не останавливались, сильно не безобразничали, отдохнули полдня и ушли в лес. О том, сколько там человек, как они вооружены никто и словом не обмолвился.

Выехав на площадь, если можно так назвать утоптанный лошадьми пятачок, Старх понял причину невнимания к нему и его уланам. Посреди майдана было установлено грубо сколоченное деревянное возвышение. На помосте стоял стол, за которым сидел пожилой мужчина с изрядно поседевшими волосами, а напротив него – молодой человек, почти ребёнок, со связанными за спиной руками. Первые несколько секунд Старху казалось, что это бродячие актёры дают представление. Когда он был пацаном, то очень любил балаганы и при каждой возможности сбегал из дома, чтобы посмотреть представление. За что отец обычно надирал ему уши, но даже это не останавливало неугомонного Старха, и он старался не пропускать этих зрелищ. Мгновением спустя унтер-офицер подумал, что эта инсценировка, скорее всего, не похожа на театральную. Слишком уж реально выглядела кровь на щеке и на рубахе юноши. Старх сделал знак ефрейтору и их кони замедлили шаг.

Подъехав к ним поближе, Старх понял, что никакие они не актёры  и что это не представление, а судебное заседание. Седоватый пожилой мужик, что сидел за  столом, сцепив пальцы в замок, подпирал руками подбородок. На нём была чёрная судейская мантия, сшитая из окрашенной мешковины, на голове поварской колпак, а на столешнице лежал тяжёлый молоток кузнеца. Одежда подсудимого его была перепачкана кровью, но Старх не заметил ни одной раны.

– Встать, суд идёт! – выкрикнул судья, хотя и без того все стояли и ударил молотком по столу.

– Малк, ты зачем убил их? – спросил он подсудимого – Какова причина твоего поступка?

– Я их не убивал, господин Сем! – названный Малком опустил глаза.

– Не ври! Тебя поймали сразу после совершения тобой преступления!

– Я не убивал! – Малк не отрывал глаз от своих башмаков, забрызганных кровью.

– Там был только ты, следовательно, больше не кому! – повторил судья.

– Не убивал! – юноша поднял глаза и посмотрел в лицо обвинителя.

Старх увидел глаза мальчишки, и ему показалось, что тот не врёт. Он почти поверил, что этот мальчик не может убить человека, а если и убьёт, только своего заклятого врага. Ему захотелось поиграть в детектива и выяснить всё, что здесь случилось. Он желал восстановить справедливость, но, в первую очередь, ему просто было скучно.

– Что у вас ту произошло? – спросил он, не слезая с коня.

– Ничего, что могло бы потревожить ваш покой, господин унтер-офицер! – ответил деревенский судья. – Этот мальчишка около часу назад зарезал всю свою семью.

– Он? – Старх удивлённо посмотрел на Малка. – А по нему не скажешь, что он способен на такое!

– В тихом омуте черти водятся, господин унтер-офицер! Видно, у него с головой не всё в порядке. Хотя раньше ничего такого за ним не замечали. Мирный был парнишка, тихий, все его любили.

Старх подвёл коня ближе к столу.

– Ну, и… откуда такая уверенность, что это сделал именно он? В ваших краях сейчас обитает целая армия разбойников, кто-нибудь из них запросто мог бы… – он сделал всем понятный жест, проведя пальцем по горлу. – Расследование проводили?

– Нет, господин унтер-офицер! Да там и так всё ясно. Никого рядом не было! Это он убил. Только сознаваться не хочет.

– И всё же, давайте по порядку! Если кто-то что-нибудь видел, пусть подойдёт и расскажет.

Старх ловко спрыгнул с коня и отдал поводья ефрейтору.

– Ларго, привяжи коня к дереву и можешь возвращаться. Я немного задержусь.

Ефрейтор оставил его одного. Подойдя к столу, Старх сел прямо на него. Достал из подсумка кисет, трубку из красного дерева, помял табак, забил трубку, утрамбовал, взял спички.

– Вызывайте всех людей, кто может сказать что-нибудь толковое по этому поводу! – сказал он, раскуривая трубку.

К новоиспечённому судье подошёл худощавый старик с клюкой.

–Я хочу сказать, господин унтер-офицер. Я не видел, что там произошло, но я знаю, что Малк рос добрым мальчишкой, он даже мухи не обидит!

Старх посмотрел на Малка. Пыхнул дымом. Юноша стоял, не опуская глаз, но взгляд его стал стеклянным, он словно ничего не видел вокруг себя.

– То мухи, а то приёмные родители! – заметил судья. – Может, они его чем-то обидели, всё ж не родной сын.

– Были у него враги? – не обращая внимания на судью, у которого, наверняка была какая-то личная неприязнь к Малку, спросил Старх.

– Враги? У Малка? Скорее небо с землёй местами поменяются, чем у Малка появятся враги! – старик выпрямился и стукнул палкой о землю. – Он же помогал всем подряд, кто бы не попросил у него помощи!

– А по существу что вы можете сказать? Только правду говорите!

Старик исподлобья посмотрел на Старха. Не торопясь, вынул кисет, трубку, набил её табаком и затянулся, пыхнув сизым дымом чуть ли не в лицо командиру кавалерийского взвода, как бы говоря: "мы тоже не пальцем деланы".

– Я вдвое старше тебя, улан! Мне давно известно, когда надо говорить правду, а когда полезно солгать. Меня там не было, я ничего не видел. Я только слышал, как закричал Граб, Малков приёмный отец, а потом вдруг – чавк – крик его прекратился!

Между тем, жемчужина на груди вдруг ожила, она потеплела и, кажется, стала слегка подрагивать. Неясно, что это означало. Если бы, например, рядом находился Жнец, то ощущение было бы куда сильней. Он вспомнил своё мимолётное чувство при подходе к селению, тогда тоже показалось, что где-то рядом объявился Жнец. Старху подумалось, что это может каким-нибудь боком относиться к убийству, но углубляться в эту мысль не стал.

– Раны нанесены иллурским оружием, – заявил Старх, затянувшись крепким еланским табаком, и судья с недоверием, а старик с интересом посмотрели на него.

– Как вы это узнали? – спросил судья.

– Когда вытаскиваешь из тела короткий иллурский меч, он издаёт чавкающий звук. Это происходит оттого, что клинок его сделан с небольшими зазубринами – вырывает огромные клоки мяса и для того, чтобы его выдернуть, надо обладать немалой силой. А этот малец не очень-то силён. К тому же оружие дорогое, не каждый может себе его позволить. И уж, тем более, не мальчишка. И, насколько я могу это знать, подобным оружием пользуются люди, которые обожают причинять боль и страдания другим.

"Жнецы, например – подумал Старх, – но когда я видел последнего Жнеца? Нас почти не осталось Одного из последних я убил собственными руками". Он докурил трубку и выбил из неё пепел.

Мужчина за столом, судья, которого называли Семом, сказал:

– Во дворе мы нашли брошенный иллурский меч. Он был уже обычного и намного короче, почти как простой нож. Лезвие в крови, на зазубринах кусочки мяса. Жуткое зрелище –куски человеческого мяса на волчьих зубах! – насчёт волчьих зубов Сем, конечно, приукрасил. – Думаю, что Малк с этим мечом справится, он короткий и лёгкий. А насчёт цены, кто знает, может, он его где-нибудь украл.

– Это не мой меч! Я их не убивал! – повторил Малк, и снова замолчал, отстранённо глядя в пустоту.

Интересно, подумал Старх, юнец вырезает свою семью иллурским мечом, который стоит целого состояния. У кого здесь можно украсть столь дорогое оружие? Владетель этой деревни наверняка не намного богаче своих подданных.

– У вас здесь много, э… богатых людей, которые способны купить подобное оружие? – спросил Старх.

– Я слышал, что этот меч стоит не дешевле всей нашей деревни, – заметил Сем. – Разве что господин Зет… Даже и не знаю, что сказать. Зачем ему этот меч? Он ведь не воин.

– Кто такой господин Зет?

– Это наш хозяин.

– Могу я его увидеть?

– Можете, но наверно, не сейчас. Мы искали его, чтобы сообщить страшную новость, но его нигде не было. Может, уехал в поле, на зайцев охотиться.

Старх заметил, как напряглось лицо Малка, при упоминании имени хозяина.

– Кто хочет сказать ещё что-нибудь? – спросил он, не сводя глаз с лица юноши.

Из толпы вышел огромный мужик с пудовыми кулачищами.

– Я не верю, что это мог сделать Малк, – заявил он. – Старый лис сказал правду, Малк и мухи не обидит. Он был моим учеником, из него может выйти хороший кузнец. Правда, силёнок пока маловато для этого дела.

– Это всё?

– А что, ещё что-то надо? Я всё сказал, – кузнец повернулся к Старху спиной и снова слился с толпой.

– Мы вернулись с поля после того, как это случилось, – сказал землепашец в холщовых штанах и рубахе, заляпанных чернозёмом. – В деревне почти никого не было. Мы проходили по улице и я заглянул во двор Хеггов. Я увидел там Малка, он стоял, прислоняясь спиной к стене, и держал в руках окровавленный меч. Взгляд его был диким, безумным каким-то, я никогда его таким не видел.

– Никого больше в их дворе не было? – спросил Старх.

– Нет, только Малк. Ну, по крайней мере я никого больше не видел.

– И что вы сделали, когда увидели его с мечом в руках?

– Разумеется, я не полез во двор, мало ли чего у него на уме? Я побежал и позвал на помощь соседей. Мы скрутили его и привели сюда.

– У кого ещё есть что сказать? – Старх оглядел  присутствующих. – Нет? Ну, тогда ты, малыш, рассказывай.

– Я их не убивал! – Малк поднял взгляд и посмотрел на Старха.

Унтер-офицер ухмыльнулся.

– Ну, так расскажи, как именно ты их не убивал! Ведь господина Зета ты тоже не убивал?

Малк вздрогнул. Сем непонимающе посмотрел на Старха, но ничего не сказал.

– Развяжите мне руки! – пожалуй, это были первые слова, которые Малк сказал осознанно, до этого он был как во сне.

Старх кивнул, двое мужиков подошли к Малку и развязали ему руки. Он растёр затёкшие кисти, и начал рассказывать, уставившись в землю.

– Я вернулся домой немного раньше обычного – чинил сеялку. И застал во дворе господина Зета. Он часто к нам заходил. Он всех проведывал, обо всех заботился. Ведь мы принадлежим ему, а если вещь сломана, то какая от неё польза? Если кто-то болел, то он помогал лекарствами и даже выписал доктора из столицы. Он всегда говорил: когда вы болеете, я беднею. – Малк перевёл дыхание и продолжил. – На этот раз он был какой-то странный, бледный… Я… мне тяжело вспоминать… Он убил… это они убил их всех…

– Узнайте, точно ли ваш хозяин уехал на охоту? – обратился Старх к Сему. – А ты, Малк рассказывай.

Несколько человек ушли искать господина Зета. Малк продолжил рассказывать.

–"Здравствуй, Малк", сказал он, в его руке был меч, тот самый, который вы назвали иллурским. Он выходил из дома, и я не сразу понял. Даже когда увидел кровь, стекающую с клинка, ещё ничего не понял. Я заметил красный след, ведущий в спальню, а когда вошёл, то взгляд упёрся в кровать моих родителей. У них были распороты животы и вырезаны сердца. В соседней комнате лежал мой младший сводный брат с перерезанным горлом.

Жемчужина на груди Старха чуть шевельнулась. Он внимательно прислушался к окружающей обстановке, но ничего странного не заметил.

– Я выбежал на улицу и увидел господина Зета, он стоял во дворе и вроде бы никуда не собирался уходить. – Голос Малка перестал дрожать и постепенно набирал силу. – Руки его расслабленно висели как плети, а в левом кулаке зажата рукоять меча. Я подошёл к нему, схватил за куртку и стал трясти. А он только улыбался. Он улыбался, понимаете? Он убил всю мою семью и улыбался. А потом… потом он оторвал мои руки от себя и сказал мне, ему очень жаль, что так случилось, что он этого не хотел, что его заставило что-то, чего он объяснить не может, что мне тоже придётся погибнуть. Он и меня хотел убить. Почему он не сделал это сразу, я не знаю.

Жемчужина дрогнула. Старх ощутил это кожей, он так же чувствовал, что она нагревается, будто рядом находится ещё один Жнец. Старх осторожно  осмотрелся. Никого, кто мог быть мало-мальски похожим на Жнеца.

– Он поднял свой меч и собрался ударить меня, – продолжал рассказывать Малк. – Но я увернулся и бросился внутрь двора, а он за мной. Я забежал в сарай, мне под руку попались вилы, я схватил их, ну, и проткнул его. Он помахал мечом, но достать меня не достал, так и помер на вилах. Зато кровь из него хлестала, как вино из твоей бочки!

В голове Старха заворочались тяжёлые мысли. "Либо мальчишка врёт, либо говорит правду. Если врёт, то он убил всех членов своей семьи. А если нет, то как же он смог управиться со взрослым мужчиной, вдобавок ко всему, вооружённым иллурским мечом. А ведь люди, возвращавшиеся с поля, говорили, что видели меч в его руках, и клинок его был в крови! Врёт, мальчишка, не сладить ему с Зетом! Видит бог, с головой у него не в порядке, прав был Сем! А жаль, хороший парнишка, он мне понравился, я бы его взял в свой взвод, натаскал бы, стал бы он настоящим уланом, бабы на него слетались бы как комары на огонь, а разбойники наоборот, боялись бы как огня!"

Жемчужина стала теплей, и Старх ощутил глухое желание всадить кому-нибудь в бок свой меч по самую рукоять. Именно из-за этого навязчивого желания и пошёл он в уланы, из-за этого он и стал солдатом. Жнец должен убивать, судьба у него такая. В определённое время года Старх начинал испытывать это желание. Таких как он на земле немного, и наверняка все они нашли применение своей тяге. Кто-то стал солдатом, кто-то забойщиком скота, кто-то в палачи подался. И лишь некоторые, Старх называл их трусами, нападали по ночам на молоденьких беззащитных девчонок, на немощных стариков. Одного из таких он и убил десять лет назад, когда возвращался в казарму из кабака.

– Ну хорошо, ты утверждаешь, что убил Зета. – Старх посмотрел на Малка. – Как ты смог убить человека, который чуть не вдвое выше и сильнее тебя?

Мальчишка убил своего отчима с мачехой, затем сводного брата и списал всё на какого-то Зета, подумал Старх. А, может быть, он и этого Зета грохнул. Чехарда какая-то!

– Я уже всё рассказал вам.

Вернулись двое крестьян, которые искали господина Зета. Хозяин был в сарае Хеггов, насаженный на вилы. Всё, как и рассказывал Малк.

– Твоим рассказам грош цена! – выкрикнул судья, сидевший за столом.  – Ты всё придумал от начала и до конца. Нет, какая наглость, утверждать, что убийца – Зет, а потом выясняется, что ты и его тоже убил! Своих родителей, а потом и благодетеля нашего, господина Зета!

– Ну, малец, твоё последнее слово! – сказал Старх, понимая, что Малка сейчас разорвут на части.

–Можно закурить? – спросил Малк.

– Валяй! Перед смертью не накуришься! – Старх вынул кисет и протянул его мальчишке.

Малк принял кисет, достал из кармана трубку, набил её табаком.

– Огоньку? – спросил Старх, забирая кисет.

– Спасибо, у меня есть спички, – Малк полез в карман, долго там копался и наконец, вытащил замусоленную и помятую коробку.

Из кармана вдруг выпал маленький прозрачный шарик, переливаясь в лучах закатного солнца разными цветами. Старх, увидев жемчужину, аж подпрыгнул на месте.

– Откуда это у тебя? – спросил он, заворожено глядя на зернышко, лежавшее на земле.

– Когда Зет упал, на его шее порвалась цепь, и на землю выкатился вот этот камешек. Не знаю зачем, но я поднял его и забрал себе. Мне драгоценности уже ни к чему. Можете забрать себе! – Малк наклонился, подобрал жемчужину и протянул её Старху.

– Ты можешь держать её в руке? – настороженно спросил Старх. – Она не обжигает, не приносит тебе никаких неудобств? Ты хоть знаешь, что это? Душа Жнеца, она хранится в этой жемчужине. И взять её в руки может только тот, кто, выиграв честный поединок, убил Жнеца. Теперь я тебе верю. Ты доказал, что способен убить убийцу своих родителей.

– Я могу подарить вам этот камень, – сказал Малк. – Мне он не нужен.

– Нет, я не смогу даже дотронуться до души убитого тобой Жнеца, поскольку не я его убивал, – обведя взглядом толпу, Старх громко сказал. – Малк невиновен. Убийцей был господин Зет, ваш хозяин. Он оказался Жнецом, если вам это слово что-нибудь говорит.

В толпе прошелестело многократно повторяющееся слово – "жнец, жнец, жнец". Произносили его с некоторым ужасом, узнав, кем был их хозяин.

– Я не убивал своих родителей! – сказал Малк. – Только господина Зета.

Тут Старха вдруг пронзила новая мысль.

– Погоди-ка, малыш! Кто-нибудь скажет мне, раньше здесь нечто подобное происходило?

Раньше? – переспросил его пахарь. –Пятнадцать лет назад был похожий случай. Так же целую семью вырезали.

– Это были мои родные мать и отец, – сказал Малк.

– Вот значит что! – воскликнул Старх. – Получается, что вашего маньячка хватало на пятнадцать лет! Терпеливый!  Пятнадцать лет! Уф, от жажды подохнуть можно за это время! Пятнадцать лет он живёт спокойно, пока его снова не начинает мучить острое желание убить человека! Поздравляю Малк! Ты наказал человека, который дважды лишил тебя семьи. Жемчужину оставь себе, она ещё пригодится. И вообще, юнец, что тебе здесь делать? Не хочешь стать уланом и рубить врагов? Оружие у тебя уже есть – иллурский меч, добытый в честном бою. А одежду справим. Пока без коня побудешь. Вот завтра – послезавтра разбойников накроем, выберешь себя скакуна.

 Жемчужина на груди Старха стала почти горячей, чувствуя рождение нового Жнеца.