Altai, название набоковского Эдема

ALTAI, НАЗВАНИЕ НАБОКОВСКОГО ЭДЕМА

Юный Набоков хотел побывать в Сибири, но его мечты не осуществились: «После окончания училища Набоков собирался отправиться в длительную энтомологическую экспедицию по Сибири, а затем поступить в Кэмбриджский университет, но тут-то и произошли те исторические события, которые спутали все его планы» [1, c. 441]. После Октября 1917 года Набоков уже не мечтал о поездке в Сибирь, а вынужден был эмигрировать. Оказавшись в Европе, он сразу же, в 1919 году поступил в Кембриджский университет, осуществив, таким образом, лишь вторую часть своих планов. Первую их часть реализовал позднее герой романа «Дар» Константин Годунов-Чердынцев: «Взявшись серьезно за Азию, он исследовал Восточную Сибирь, Алтай, Фергану, Памир, Западный Китай, «острова Гобийского моря и его берега», Монголию, «неисправимый материк» Тибета – и в точных, полновесных словах описал свои странствия» [2, с. 286].

Уже переехав в Америку, Набоков воспел Алтай в одном из лучших своих англоязычных стихотворений «An Evening of Russian Poetry» (1945). Лирический герой этого стихотворения – преподаватель, рассказывающий молодым американкам о русском языке и о России:

          Beyond the seas where I have lost a scepter, 
          I hear the neighing of my dappled nouns,
          soft participles coming down the steps,
          treading on leaves, trailing their rustling gowns,
          and liquid verbs in ahla and in ili,
          Aonian grottoes, nights in the Altai,
          black pools of sound with “l”s for water lilies [3, c. 608-609].

В подстрочном переводе с английского: 

За морями, где я утратил скипетр,
я слышу ржание моих пятнистых существительных,
тихие причастия спускаются по лестнице,
ступая по листьям, волоча шелестящие шлейфы, 
и плавные глаголы на -ала и на -или,
Аонийские гроты, алтайские ночи,
черные омуты звука с «л» подобными речным лилиям.

Алтай – единственный российский топоним, называемый во всем тексте этого большого стихотворения. «Алтайские ночи», соседствующие с «Аонийскими гротами», обнаруживают ассоциативную связь с названием стихотворения – «Вечер русской поэзии». Смысл названия двоится: культурное мероприятие и наступление темноты.

Две части строки «Аонийские гроты, алтайские ночи», разделенные запятой, имеют отношение к двум главным героиням-нимфеткам романа «Лолита». Аонидами называли муз. Две музы Гумберта Гумберта – Аннабелла и Лолита. С Аонийскими гротами ассоциируется Аннабелла как по звучанию ее имени, так и по сюжету романа. Отношения тринадцатилетнего Гумберта с его ровесницей Аннабеллой почти достигли кульминации на берегу моря: «в лиловой тени розовых скал, образовавших нечто вроде пещеры, мы наскоро обменялись жадными ласками <…>» [4, с. 22; курсив внесен]. Видя впервые Лолиту, Гумберт «узнает» в ней Аннабеллу и сразу же вспоминает «тот безумный, бессмертный день у Розовых Скал» [4, с. 53].

          Алтай манил будущего классика американской литературы не только как место, где не удалось побывать страстному собирателю бабочек, но также и как слово определенного звучания. Входящие в состав этого слова звуки пользовались особой симпатией Набокова (Altai – параграмма имени Lolita). Конечно, не случайно Набоков говорит в стихотворении о формах глаголов прошедшего времени, единственного числа женского рода (-ала) и множественного числа (-или). Грамматика отражает ностальгическую ориентацию автора, посвятившего многие страницы своих произведений воспоминаниям о детских и юношеских влюбленностях (героини «Других берегов»).

      Лилия (кувшинка, нимфея) – символ чистоты и невинности – в творчестве Набокова прочно связывается с образами нимфеток: Поленьки, Лилит, Лолиты. Не вызывает сомнений, что девочка, названная в «Других берегах» Поленькой, – прототип героини набоковского стихотворения «Лилит». Нагая девочка Лилит «с речною лилией в кудрях» [5, с. 437] напоминает герою стихотворения «весну земного бытия, // когда из-за ольхи прибрежной // я близко, близко видеть мог, // как дочка мельника меньшая // шла из воды, вся золотая <…>» [5, с. 437]. В «Других берегах» рассказывается, как будущий мемуарист стал случайным свидетелем купания Поленьки, своей ровесницы, тринадцатилетней дочери кучера. В этом фрагменте мемуаров упоминаются и ольхи, и водяные лилии, и «золотой» (вечерний) фон образа Поленьки [5, с. 281, 282]. С другой стороны, набоковская Лилит – одна из явных русских пра-Лолит. Шарлотта Гейз знакомит Гумберта Гумберта со своей дочерью: ««Это была моя Ло, произнесла она, а вот мои лилии»» [4, с. 54]. Лишилась невинности Лолита в лагере «Кувшинка», «играя» с подругой Варварой и тринадцатилетним Чарли Хольмсом [4, с. 169-170]. Голая Поленька «спасалась от бритоголовой, тугопузой девчонки и бесстыдно возбужденного мальчишки <…>, которые приставали к ней, хлеща и шлепая по воде вырванными стеблями водяных лилий» [5, с. 282].

      Герои ряда произведений Набокова, ведя обычную жизнь европейцев, ощущают себя живущими на чужбине (рассказы «Terra incognita», «Пильграм», «Совершенство», заканчивающиеся смертью главных героев). Они мечтают о далеких экзотических странах, которые отождествляются с потусторонностью (подлинной родиной человека). Алтай привлекает Набокова как пространство, сочетающие признаки двух наиболее притягательных для писателя ментальных топосов: Родины (Алтай – часть территории России) и «неизведанной земли» – Эдема поэзии, детства, потусторонности (первая жена Адама Лилит оказывается по воле Набокова девочкой: Lilit is little). В тексте стихотворения «An Evening of Russian Poetry» Алтай рифмуется с глаголом «dies».

ПРИМЕЧАНИЯ:

        1. Долинин А. Цветная спираль Набокова // Набоков В. Рассказы. Приглашение на казнь. Эссе. Интервью. Рецензии. М., 1989. С. 438-469.
2.     Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 4. СПб., 2000.
3.     Набоков В. Избранное. На рус. и англ. яз. М., 1990.
4.     Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 2. СПб., 1997.
5.     Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 5. СПб., 2000.