Э + Т = 0 (филологические записки)

Э + Т = О

Филологические записки в процессе подготовки к экзамену по философии

 День первый.

 Да, я думаю, когда узнаёшь об этом, первой мыслью и является мысль о смерти. Не знаю, отголоски ли это некоторых законов природного мира (насекомые), вечная взаимосвязь Эроса и Танатоса или «просто» страх и экзистенциальная тревога перед неизвестным, чуждым, бессмысленным, которое вдруг проникает в тебя, присасывается как спрут и разрастается, словно раковая опухоль…

Да, вот и вся семиотика, вот тебе и Русская Красавица, с которой постоянно сравнивали, вот – оно. Чтобы не последовать по стопам той самой Красавицы, которую доктор Флавицкий таки отговорил, надо побыстрее всё это выкорчевывать. Может быть, поэтому первая мысль – о смерти. То есть, не о своей, получается. Хотя и о своей. Кто-то спасает ценой жизни, рождает, воскрешает, ну а кто-то, видимо, убивает – ценой собственной жизни, или смерти, что в данном случае одно и то же.

Ну, или что, чувство вины? Наверное. Я ведь все-таки верующий человек и вообще-то против этого… Но в моем случае выбирать не приходится. Курс философии экзистенциализма. Практический курс. Эксгибиционизм – это гуманизм. Вот тебе и «смерть как стриптиз». Поэтому мужчинам, наверное, и не доступен в такой близости и наготе опыт смерти. Они и не знают ничего, когда это происходит с нами. Не знают о наших умираниях, слезах и истериках.

И как тут не поверить Шопенгауэру – да, действительно, слепая Воля! Никогда еще /…/ - так что говорить о метафизике и провидении не приходится. И почему не кончилось всё после первой встречи?! Ладно, это про Волю. Теперь – Представление. А это и есть Представление – я ведь этого не чувствую, никак не замечаю, и если бы это не было сказано, ничего и не было бы – в смысле – в сознании, в мыслях. Вначале было слово, которым и сотворилось всё это безумие.

Но и другое: как кто-то, не помню, писал, что, когда перед тобой лежит (убитое тобою) тело, тут ты со всей очевидностью поверишь в реальное существование мира, потому что от этой реальности тела тебе никуда не деться. И не спасет никакой солипсизм, идеализм и субъективизм. Так же и здесь. Даже если не знаешь – узнаешь. Само не пройдет. Не рассосется. От этой реальности тоже никуда не деться.

Уже две с половиной недели! Как оказалось. И еще десять дней жить с этим!!!

Готовиться к философии. Принимать экзамены. Видеть на улицах толпы беременных…

Ах, Иван-Павлович! Не послушали тебя и продолжают увеличивать в мире абсурд, страдание! Продолжают, Лев Николаевич, перекладывать свою вину на будущие поколенья! Продолжают, Владимир Сергеевич, видеть в этом смысл! Да, впрочем, смысл чего? О любви, по-моему, речь и не идет. Вернее, речей-то как раз полно, а за ними – ничего. Всё попса и реклама. Незнающий говорит, знающий молчит. /…/

Самое страшное в сознании уже произошло. Уже смирилась. Но надеялась, что сегодня всё и кончится. Еще десять дней. Пережить их и – самое страшное в теле. Пережить. Пройти сквозь эти страдания. Не выдумывать ничего, не лезть в дебри метафизики. Наказание за случайные связи или просто сбой в программе? Сбой, запускающий в действие всю машину ассоциаций, аллюзий, воспоминаний и т.д. – адскую машину, заложенную в твое тело. Поставленную на определенное время (всем известно, какое). Взрыв. Не будет. Ни взрывов, ни срывов. Вовремя обезвредить. Отключить питание, оборвать провода. В фильмах ведь так просто всё показывают. Не думаешь, что однажды это случится с тобой. Не веришь. Не боишься. Не просишь.

И однако – не спасает. Кирпич или сосулька падает. Самолет врезается. Вагон метро плавится. Кажется, Бодрийяр сравнивает с терроризмом СПИД или что-то подобное. Так вот ОНО и есть, подобнее некуда. Плохо работают спецслужбы. 

Что остается? Расчищать завалы. Возделывать сад. Хм – бергамотовый…

Ну, и конечно, это была бы не петля – мост или высотка. Полёт. Которого не будет.

День второй.

Утром проснулась как будто ничего не было. Как будто сон. Как будто, действительно, каждое утро мы придумываем своё прошлое, а сознание приносится ветром с какого-то там моря.

Но неотвратимые и неустранимые факты предметного мира вновь заставляют поверить в их существование. Не спрячешь голову в песок философии.

…Почему? Первая попытка за два последних года выйти за грань того круга отношений, который сложился. Даже не из-за секса – из-за желания ласки, внимания, понимания. Чтобы было что-то другое – не как эти годы: переспав со мной, вернуться к женам. Чтобы встречи были долгими – на всю ночь. Как оказалось – оказывается постоянно – выше головы не прыгнешь.

С чем остаемся? – с нагими именами…

День третий.

Вот теперь-то я знаю, что имел в виду Сартр, говоря «тошнота» - просто удивительно, как он, будучи мужчиной, прозрел это. Или в данном (моём) случае – это только один из вариантов? Вообще нечем дышать. Тошно. Если даже не от этого физически, то психологически и экзистенциально – точно от этого.

Здесь нет выхода, только уход – как, например, в прошедшие сутки, когда просто некогда было остановиться, задуматься. И в общем-то, было хорошо. Но при попытках заняться философией такое невозможно. Мысли скатываются и скатываются в эту яму. Забыть бы на недельку обо всём этом…

Да, тошнота – как будто хочешь исторгнуть из себя всё. Но это только в мифологиях детей зачинают и исторгают через рот – ТАМ почему-то «рвотного рефлекса» нет… 

Наверное, лучше об этом больше никому не говорить – чем в меньшем количестве сознаний будет развиваться эта мысль, тем меньше у нее должно быть зацепок за реальность. Уже пожалела, что С. сказала. Они (мужчины) ведь все этого хотят – видимо, таким образом самоутверждаются, чувствуют себя людьми, по сравнению с «живородящими самками», вынужденными в процессе этого скатываться на несколько ступенек вниз по эволюционной лестнице.

М-да, если у меня и были какие-то иллюзии относительно глубинного смысла деторождения, то после такой демонстрации нелепости и слепоты случая они полностью рассеялись. Интересно, есть ли вообще на земле люди, зачатые по желанию, по любви? Или все мы – издержки «производства», ошибки и сбои в программе? Как всё  тупо, плоско – шум и ярость шекспировского идиота, тошнота… но хватит плодить страдание и идиотизм – если количество интеллекта на планете – вещь постоянная, а население растет, попытаемся избежать закона слепой Воли.

Вчера вспомнилось одно юношеское стихотворение 

Итак:

Я не хочу кого-то обрекать
На эту жизнь бесцельную, пустую,
Я не хочу, чтоб так же стал страдать
Тот, кто мне будет дорог – не хочу я!

И не хочу, чтоб это существо
Меня кляло за то, что виновата
В его тоске, в страданиях его,
Поэтому детей мне и не надо.

Так что мой выбор (или отсутствие его) – это все-таки гуманизм.

День четвертый.

Унять дрожь рук – попытаться перелить её на бумагу. Позвонил. Не думала, что это так подействует. В принципе, и не из-за чего. Что меняется? Не хочу больше ни видеть его, ни иметь какие-то отношения. Забыть о нем и обо всем, связанном с ним. Хотя, он, конечно, не виноват. Умом понимаю, но сердце прыгает и руки дрожат. Не буду плакать. Пока хватит. Я ведь сказала себе, что до последнего дня ничего нет и не будет. Спокойно. Хотя чувствую, что в любой из этих дней может случиться истерика – т.к. сразу взяла себя в руки, зажала всё глубоко внутри. Еще рано. Иначе не хватит чисто физического самообладания в самый решающий момент. Потом будет видно. Потом будет неважно. Не знаю еще, как я переживу встречу с ним – она, как я понимаю, все-таки состоится. Главное – выдержать. Ну успокойся! Вон Ницше говорит, что разгадка всех женских загадок – беременность. Посмейся над бедным больным и иди своей дорогой. Или, как там у Фаулза – приходишь в отчаяние и оглядываешься вокруг. При этом, кажется, ставишь крест на своей душе. Ну что ж, душа в наше время – роскошь. Дорогой Н. ясно сказал об этом. Не знаю, иди хоть, что ли, покури, только не плачь! Еще нам много предстоит открытий чудных. Дыши! И хватит этого самосострадания!

День пятый.

В общем-то, он почти прошел.

Писать не хочу. Буду пить коньяк.

Всё тщета и суета сует. Даже эти записи.

День девятый.

Немогунемогунемогу… все эти дни только одно желание – спать. Не могу проснуться. Ничего не могу и не хочу. Как я устала! – От всего: от жизни, от того, что нужно вставать, идти, принимать пищу, говорить, общаться с людьми и т.д. Ничего не нужно. Апатия. Безэмоциональность.

Одно желание – уснуть 

И больше не проснуться…

    (цитата из чего-то очень давнего)