Сюрприз (рассказ)

СЮРПРИЗ

Наш вертолет приземлился на территории горной базы в сумерках. Летали далеко и долго, да погодка та еще - все порядком устали. И я вздохнул с большим облегчением, когда над головой постепенно затих шум винта. Бортмеханик Михалыч выпрыгнул из кабины вертолета первым - торопился, к нему должна была приехать жена, и он уверял нас, что ее лучше встретить:

- У нее хобби такое, - постоянно влипать в истории, и хорошо еще, если обойдется без жертв. Не думал, что так задержимся, никого не предупредил. - Сказал он мне. - Ты уж, тезка, к начальству без меня.

- Будет сделано. - дурашливо козырнул я, не веря Михалычу - не хочет идти в диспетчерскую вот и придумывает. Ребята дружно высыпали вслед за Михалычем, кто то спросил:

- Николай! На ужин идешь?

- Нет. - ответил я. - Документы сдам и спать.

Уфф…, все! Добраться бы до комнаты и упаду до утра. И пусть кто-нибудь попробует меня тронуть. Хорошо, что комната на втором этаже, суеты и шума там меньше, чем внизу. Летный состав начальство бережет по мере возможности, себе дороже дать пилоту не выспаться, горы есть горы.

На вахте лукавым взглядом меня встретила дежурная:

- Коля, а у тебя в комнате сюрприз.

Выяснять подробности о сюрпризе охоты не было, вернее сил. И я, кивнув ей, спасибо мол, стал подниматься по лестнице. Что там за сюрприз, наверное, подселили кого-нибудь на ночь, недовольно думал я. Выбросить, что ли этот диван, уже сколько раз вот так вернешься, а в комнате гость на ночь или две. Хорошо, когда один возвращаюсь, но было и такое - пришел с девчонкой, и мы в темноте приземлились на злосчастный диван, который оказался занят. Шум потом подняли, как будто я не девчонку привел, а шпиона, и не к себе в комнату, а по крайней мере в апартаменты столичного генерала.

Вот и Вера настаивает, приеду да приеду. А куда я ее дену? Да и не видел я ее ни разу. Познакомили нас мои родители заочно, и фотографию она мне не выслала по моей же просьбе, увидеть хотел сразу в настоящем виде. Фотография только собьет - решил я, и на ее письменные уговоры, все-таки посмотреть фотографию, не поддался - в отпуске увидимся, когда домой приеду. Оказывается, и в письмах можно подружиться, вот мы и подружились, даже, можно сказать, объяснились. И я с нетерпением ждал отпуска, чтобы увидеть предмет моих мечтаний, немного опасаясь расхождения мечты действительностью. Ей проще, думал я, она видела меня, еще до службы. Она и меня уверяла, что я должен помнить, чей то там день рождения, где мы были оба. Но я никак не мог вспомнить, как ни старалась Вера, мне напомнить нашу встречу, расписывая ее в разных ракурсах. Не помнил и все.

- Мой Коленька… Твоя Вера - улыбнувшись, прошептал я, вспомнив ее письма. А вдруг она? У меня от этой мысли даже дыхание сбилось. Но подумав, успокоился, без вызова к нам, не попасть, граница рядом.

И все таки дверь в комнату открыл с осторожностью. На кровати угадывался чей-то силуэт, и из под одеяла торчали ноги, почти моего размера. Не она, сразу успокоился я, почти мой - сорок третий, аргумент в пользу очередного подселенца, а не девушки моей мечты.

- На диване я спать не собираюсь, так что прости, друг. - пробормотал я, и сев на край кровати, стал снимать ботинки. И тут почувствовал на шее горячие руки и прямо в ухо басовитый шепот:

- Коленька мой…

Я рванулся к двери, зацепился за что-то полуснятым ботинком, и так грохнулся, что все загудело, и не знаю что сильнее моя голова или несчастная дверь. С трудом поднялся, нашарил выключатель, щелкнул им и тут же съехал по двери на пол.

У кровати в моей футболке и с моим ботинком в руках, открыв рот, сидела какая-то габаритная тетка. В голове пронеслась мысль, что родители с этой манией меня женить, перешли все границы. Я замер и в ужасе выдохнул:

- Вера?

- Да… А ты кто? - тетка тоже была явно не в себе.

- Коля…твой… может быть, - ошарашено шептал я, совершенно не представляя как буду выпутываться из этой истории, потому как и сам не раз в конце письма, вот дурак, приписывал - твой Коля.

В коридоре раздался топот, на дверь кто то подналег и она раскрылась отодвинув меня к стене, и в комнату ворвался встревоженный Михалыч. Увидев тетку, он сразу успокоился и деловито поинтересовался у меня:

- Ты к ней приставал?

Ничего не соображая, я кивнул головой. Михалыч недоверчиво на меня посмотрел, подошел к тетке и помог ей сесть на диван:

- Рассказывай, что у нас? - и Михалыч, обреченно вздохнув, присел рядом сней

- Коля, - жалобно загудела она басом, - Это я приставала. - Приехала,

не встретил никто, я спросила, где Колина комната, твоя значит, мне показали, я и прилегла тут. Ты зашел, …я так соскучилась…Ой, не ты, а он. - Она указала на меня подбородком. - Я тебя… фу ты, его, - снова кивок в мою сторону, - Поцеловала.

Говоря это, тетка старалась завернуться в стянутое с койки и явно маловатое для нее одеяло, так как в комнату уже заглядывал почти весь личный состав базы. Наконец, у нее получилось кое как поместиться в одеяле и она вышла в коридор, зычно скомандовав:

- Коля, веди к себе!

Я долго сидел на полу, удивлялся Михалычеву спокойствию - надо же, вел себя так, как по протоколу. Мне бы такую выдержку… Вспомнил монументальную фигуру в одеяле - прямо Родина - мать, а не Вера.

- Вера?! - Я испуганно вскочил, выхватил из кармана ручку и лихорадочно стал искать бумагу. Нашел какой то смятый листок, торопливо начеркал на нем:

- Верочка, срочно пришли фотографию! Я упал и сильно ударился. Жду. Коля.

Успокоился я только тогда, когда наметавшись до изнеможения по комнатам, наконец, выпросил у кого то конверт, сунул в него свою записку, уговорил нашего водилу за пол-литра спирта свозить меня в район, где я бросил письмо в почтовый ящик.

И еще долго я терпел подколы со стороны ребят и жены Михалыча, которая едва завидев меня широко расставляла руки, и смеясь гудела:

- А вот и мой Коля, может быть.